Приятно глядеть, как три парня вламывают с девяти утра до девяти вечера. Погожий день, в кои то веки летом запахло, температура воздуха за 28 градусов перевалила.
Я днем вздремнул, потом на озеро Андреевское сгонял – искупался.
Налетит через пару деньков северный ветер, пойдет холоднючий дождь, я опять в пуховике буду ходить под грушей между яблоней и сливой, стараясь не прикасаться к сырым ветвям и листьям.
Июнь в Тюмени – это жизнь от «провала» до «провала». Зимние и летние вещи лежат в одной куче, и ты сегодня в плавках, а завтра в двух штанах. Нараскоряку между Обской губой и Сочи. Одна нога здесь, другая – там, а в промежности – штормовое предупреждение и заморозки по ночам.
На пляже были только рыбаки. Они стояли в броднях по колено в воде и ждали поклевку. И тут я – купальщик нарисовался. Разрешите, говорю, между удочками в воду зайти? Разрешили. Я положил на травку велосипед, бесшумно снял шорты, нащупал холодное песчаное дно и заскользил между рыбками в почти ледяной воде. Не согрелась. Когда между провалами всего два теплых дня – не успевает.
Возвращаюсь на садовый участок, а ребята строят, строят, строят. В десять вечера пойдут в баньку, потом поужинают и – умолкнет радио, погаснет свет в окне бытовки. А в девять утра снова завизжит пила или болгарка, и стук молотка напомнит мне о том, что рядом строят новый дом.
Не мне строят, соседу – молодому парню, который год назад женился. Закончил нашу тюменскую сельхозакадемию, спец по машинам и агрегатам, неплохо зарабатывает, никогда не видел, чтобы он курил или был под хмельком.
Дом под ключ – 2 миллиона 600 тысяч. С деньгами, полагаю, ему родственники после свадьбы подсобили. Я лишних вопросов не задаю, я просто радуюсь, что рядом строят новый дом.
Приятно мне смотреть, как работают мастера, приятны глазу очертания современного жилища вместо надоевшей картинки старенького дачного домика, у которого провалилась веранда и крыша держалась на подпорках.
Снесли «будку», строят дом.
Не я строю, не мне строят, но вид и панорама дальше моей грядки – становятся современнее, красивее. Глазам приятно, да и на душе хорошо.
Я не завидую, я почему-то – радуюсь.
У меня бывает ужасное настроение, когда я прочту о том, что очередной «полковник» нахапал миллиарды. Я мысленно ругаюсь матом, а иногда, забывшись, ругаюсь матом вслух. «Д….!», – произношу всем теперь известное слово весьма громко, думая о тех, по вине которых мы не можем построить большой красивый дом под названием страна Россия.
Неужели не сможем, неужто они погубят то, во что я верил и чего с такой надеждой ждал и жду? «А вот хрен вам!» – в сердцах восклицаю я и замечаю, что на меня с удивлением смотрят соседи по участку: к кому это я так эмоционально обращаюсь?
Я улыбаюсь и приветливо машу рукой Сереже, Саше и Тамаре – не к вам были обращены мои посылы и символические жесты, понятные без слов. Я вас люблю и вам от всего сердца пожелание здоровья и урожая огурцов.
Много-много лет назад я был среди тех, кто 12 июня принял Декларацию, кто назвал нашу страну Россией и дал ей праздник и трехцветный флаг. Казалось, государство в 1991 году родилось заново, и его ждет сказочное будущее. Что сказочное, это я тогда не ошибся. Оно пришло.
И он пришел, которого не ждали. И тоже сказочный.
Я знаю, чего нам не хватает. Разумности.
В политике, экономике. Во власти.
Мы строим дом без чертежей, никто не видел ни проекта, ни расчетов, никто не знает, сколько будет этажей и комнат, мы строим втемную и впотьмах, как-будто, роем нору.
Не то землянку, не то блиндажик в «три наката».
Конституцию – светлый проект прекрасного нового дома, мы скомкали, как ненужную бумажку, и бросили в ведро для мусора.
Мы начинали, как созидатели, а продолжили, как расхитители. Не успев сложить стены государства, остановили общественную стройку и весь цемент, кирпич, металл и лес направили на собственные нужды – к себе на двор.
Кто что присвоил, то и утащил. А государства – нет. Есть танки, пушки, самолеты. Есть флаг, есть министр обороны и иностранных дел, есть даже Небензя, но государства – нет.
Государство – это дом. Большой, просторный, новый и уютный. Мы в нем живем?
Мы живем в старой ветхой будке. Даже не в бытовке, а в покосившемся сарае. Удобства есть, но далеко бежать. Да и не добежать.
Сижу под сливой, сижу под грушей, пройдусь под облепихой, вокруг калины похожу – повсюду слышу шум новой стройки. Шумят в Екатеринбурге, под Архангельском, звенит у Колокольцева на входе в МВД.
Слава Богу, возобновилась стройка! Другое поколение подросло, которое мечтает построить новый дом.
Может, успею поглядеть на новоселье. Я верю, мы построим этот дом.
Виктор ЕГОРОВ