Владимир Архипов – подростковый тренер. Он учит ребят правильно оценивать себя. Это очень важно, и не только с точки зрения воспитания успешного, уверенного в себе человека. Это важно с точки зрения безопасности тоже. Умение правильно оценить свои силы, ситуацию, иметь арсенал знаний и навыков, позволяющих это сделать – необходимо. Формировать это умения и навыки должны, в первую очередь, родители. Но в подростковом возрасте родительский авторитет, особенно в части новых знаний, не всегда высок и признается ребенком. Поэтому нужны такие мастера, как Владимир.
Владимир Архипов
– Вы приезжаете в Тюмень, чтобы провести тренинги с подростками. Один из них – «Сам себе оценщик» – призван скорректировать до уровня нормальной самооценку. А где норма? Что значит «адекватная самооценка»?
– Когда я был в ВДЦ «Орленок» на финале конкурса «Лидер ХХI века» для участников до 18 лет, на мой вопрос «Любите ли вы себя?» почти все дети ответили «Да». «А докажите», – попросил я. Зависла пауза. И через какое-то время прозвучал мальчишеский голос: «А я моюсь». Всем, конечно, весело было, и ребята потом много чего наговорили, но понять за что я люблю себя, то есть самооцениться – вдруг оказалось не так-то просто.
В подростковом возрасте дети ориентированы на чужое мнение и в большинстве случаев, как показывает моя практика, оценивают себя со слов других. Другое дело – кто эти другие, являются ли они авторитетом для ребенка. Чье мнение о нем станет для подростка авторитетным, вот в чем вопрос.
Ребенок в детстве верит нам, родителям, ибо мы для него авторитет (правда иногда до поры до времени), а значит, и все взрослые – тоже. Постоянно одергивая ребенка: не лезь, нельзя, ты ещё маленький, подрасти сперва – мы снижаем его самооценку. Потом ребенок идет в школу и слышит: лодырь, неуч, бездельник, а вот твоя сестра, а вот твой брат… И у него формируется оценка себя как лодыря, неуча, бездельника и т.д., равно как и в другой ситуации оценка себя как гения, таланта, самого красивого, умного и неповторимого.
А потом, когда в своем сыне-дочери мы видим лодыря, неуча, бездельника и т.д., удивляемся – откуда у него это?
А когда тот, кого мы уверили (и сами почему-то уверовали) в его гениальности и исключительности, вдруг становится рядовым и ничем-не-выдающимся, пускается во все тяжкие, мы начинаем искать крайних: улица виновата, школа, плохая компания.
Это не всегда и не у всех, но это есть. И об этом надо говорить. Почему мы, родители, видим в ребенке в первую очередь только плохое и очень сильно акцентируем внимание на этом. А хорошее почему-то проходит мимо нас – ну вроде как само собой. Нам надо научиться видеть вокруг сперва хорошее и поощрять его, а если происходит что-то плохое, то сперва понять, принять и очень аккуратно начать искоренять. Но это обоюдная работа детей и их родителей. Если родители видят в ребёнке больше плохого, то и он в них тоже видит плохое. Замкнутый круг, понимаете? Формируется заниженная самооценка.
Оценивая своего ребенка мы поселяем в него эту оценку. И он к ней привыкает и соглашается. А зачем думать, когда уже всё подумано? Это же очень удобно – никаких усилий:
– Уроки сделал?
– А зачем, я же двоечник.
– Мусор вынес?
– А зачем, я же лодырь.
– Ну что ты вырядился, как клоун – ты же мать позоришь!
Завышая оценку, мы тоже поступаем не совсем верно. Восхваляя детей за всё и про всё, мы можем сделать из них этаких самовлюбленных нарциссов, которые будут считать себя лучше других, а значит достойными большего. Но когда их ресурс иссякнет и вдруг окажется, что они не такие уж и гениальные – жди беды. Обостренное самолюбие начнет искать любые способы остаться лучшим.
Где же норма? Норма там, где мы оцениваем не ребенка, а поступок. Причем в зависимости от ситуации и возраста. ТО, За что мы хвалим трехлетнего малыша, у пятнадцатилетнего подростка уже должно стать нормой. Как-то я зашел к своим друзьям. Мы заболтались, а их шестилетний сын вдруг выходит из кухни с подносом и говорит, что приготовил нам кофе. И вода была почти холодная, и не кофе он насыпал, а какао, но мы не подали вида и похвалили за то, что он догадался и позаботился о нас. Хотя можно было наорать: не умеешь – не лезь, только продукты переводишь!
Норма там, где мы не сравниваем его вообще ни с кем, тем более с родными братьями и сестрами, а только с самим собой.
Норма там, где мы видим в сыне или дочери человека, такого же как мы, только помладше и опыта у него поменьше. И знает он не так много, как мы. Так и мы не сразу умными и опытными родились!
– Вы много лет работаете с подростками. Каких ребят больше – с завышенной самооценкой или с заниженной?
– На мой взгляд, всё относительно. «Я непременно выиграю эти соревнования! Я способен, я талантлив, у меня есть все данные», – думает подросток, интенсивно занимается и выигрывает. И так во всём – ставит себе максимальные цели, уверовав, что он всё может. И двигается вперед, зачастую напролом, получает по голове, но продолжает гнуть свою линию и, как правило, добивается результата. Но в тоже время он может считать, что как кавалер он не состоятелен, ибо невзрачен, некрасив и ни одна нормальная девочка на него не посмотрит и на этом поприще у него никогда не будет успеха.
Подростку сложно разобраться самому в себе в одиночку. Тут нужна помощь людей, которые близки этому подростку, которым он доверяет и верит, и они являются для него авторитетом. И очень хорошо, если это родители. Или близкие и верные друзья. Или внимательные учителя. Но это могут быть и сомнительные приятели из-за гаражей, которые выстроят совсем другую самооценку.
– Самооценка ведь не возникает сама по себе, хоть слово и начинается с «само». В чем причины ее заниженности? Завышенности?
– В том, что никто не научил подростка адекватно относиться к себе. А значит, к нему относились неадекватно.
В том, что зачастую взрослые не видят в нем Личность, Человека. Ты ещё маленький, какое такое у тебя может быть свое мнение?
В том, что мы приучили ребенка к тому, что мнение окружающих самое важное: «А что люди про тебя скажут?» Мы, страхом, что люди про нас подумают, как про плохих родителей, формируем в нем либо завышенность, либо заниженность: «Учись, чтобы мне не краснеть перед учителями! Что ты опять грязную кофту надела, подумают, что мать не стирает. Конечно, ты лучше их всех, ты же Иванов, в этой школе наша фамилия всегда была в списке лучших!» Ну и т.д.
Либо ни то, ни другое не формируем и вырастает амёба.
– Когда в одной группе собираются подростки с завышенной и с заниженной самооценкой, они не «забивают» друг друга?
Бывает, что одни «забивают», подавляют, не дают сказать, не считаются с чужим мнением, а другие молчат, не вмешиваются, отмалчиваются. Конечно, я обращаю внимание на таких ребят. Вызываю их на диалог, на высказывание своего мнения, и не только в устной форме. Создаю ситуацию успеха, показываю важность их рассуждений. Как правило, спустя очень непродолжительное время ребята активно включаются в общую деятельность.
– А как определить адекватность самооценки? Как это происходит у вас на тренингах?
Опять же в зависимости от ситуации и темы тренинга.
Например, есть тест определения уровня притязаний, после которого мы рассуждаем, о том, в чем особенности завышенного, заниженного, адекватного уровня притязаний. Например, завышенный уровень чем хорош? Чем большего хочу, тем большего достигну. А обратная сторона? Чем выше взлетаешь, тем падать больнее.
У низкого уровня притязаний есть плюсы? Ну я не притязателен в еде – ем все что дают. Не притязателен в одежде – лишь бы удобная, чистая и аккуратная.
А еще я люблю детям давать тест Айзенка – про темперамент. И опять потом рассуждаем в чем прелесть холерика, а в чем сангвиника. И если я флегматик, то это не значит, что я тормоз, я так всё аккуратно и тщательно делаю, что никакой холерик не справится.
Есть ещё разные игры и упражнения. Но главное мы всё это обсуждаем, рассуждаем и делаем выводы. Никаких ярлыков, никаких оценочных суждений. А еще мы можем после занятия с кем-то пошептаться, что бы не при всех. А потом бы очень желательно пообщаться с некоторыми родителями.
– Родители сами могут определить уровень самооценки ребенка?
-Адекватные могут. И делают это.
– «Мой ребенок стесняется», «У моего ребенка мало друзей», «Моя дочь одевается в балахоны», «Мой сын требует татуировку», «Мои дети отказываются фотографироваться» – это все про самооценку?
И не только про самооценку. В подростковом возрасте у подростка появляется осознание себя как личности, и на первый план выходит его «Я». И, казалось бы, самые незначительные претензии могут вызвать бурю эмоций, ибо произошло покушение на мою свободу, на моё «Я»! С другой стороны, самость есть, но одному как-то страшновато, поэтому ребята сбиваются в стайки – вместе не так страшно, и там уважают мою самость, считаются со мной. Получается, что с одной стороны я сам, а с другой – я как все.
– Чо вы меня сравниваете с этой зубрилой, подумаешь отличница!
А через какое-то время: – А чо, Мишке можно, а мне нельзя?!
В каждом случае надо разбираться отдельно.
«Хочу татуировку. В нашей банде все с татухами!». Это может быть признак особенности, избранности и принадлежности к группе. Либо это вызов – я не такой как все, отвалите от меня! Либо – я уже взрослый и сам решаю, и тогда татуировка – как бы признак взрослости.
Не буду фотографироваться. Причины опять же самые разные: Прыщи, я на фотках не красивая, я не так одет, все как бараны побежали фоткаться – я не баран и т.д.
– Тренинг – это та самая волшебная кнопка? Заходит в аудиторию один ребенок, а выходит другой?
-Конечно, нет. Такой кнопки не существует. Тренинг – это информация к размышлению. Повод задуматься. Это луч фонарика, который посветил и показал направление, куда можно двигаться дальше. Это «волшебный пендель», который дал направление и придал ускорение. Результаты тренинга практически невозможно отследить. Во-первых, нужно время, чтобы всё улеглось в голове. Во-вторых, когда это «выстрелило», мы об этом вряд ли узнаем, и потом сложно связать то, что «выстрелило» с тем откуда это взялось.
– Вы хорошо сделали свое дело. Ребенок понял, что он лучше, чем думал. Могут ли родители дома свести на нет вашу работу?
-Теоретически могут. Но у меня нет такой обратной связи. Как правило, родители говорили мне о «положительной динамике» изменения ребенка. И потом, если я вижу проблемных родителей, я с ними выхожу на разговор. И мы договариваемся. А проблемных родителей по ребенку ой как видно.
– Тема вашего второго тренинга – «Сам себе режиссёр». Речь пойдет, судя по программе, о формировании ответственности за себя и свое будущее. Насколько сегодня это актуально? Действительно ли отличительные черты Поколения Z – безответственность и инфантилизм?
-Режиссер – это тот, кто умеет видеть, слышать и анализировать. То есть правильно увидеть, услышать и понять истинные мотивы и поступки того, кто вступил в коммуникацию. Зачем он сделал? Почему он это сказал? Чего он хотел этим от меня добиться? Здесь мы учимся не поддаваться чужому давлению, не вестись «на слабо», на провокации, и равно так же не делать этим по отношению к другим. То есть быть ответственным за свои слова и поступки. И да, режиссура – это самоорганизация и труд. Это умение и организовать других, распределить время, составить план, изыскать ресурсы и убедить других в том, что верной дорогой идём.
Конечно, безответственность и инфантилизм присутствуют у некоторых представителей поколения Z. Но они такими не родились. Это мы сделали их такими. Мы – родители. Мы решаем за них где учиться, что делать, как одеться. Покупаем айфоны и макбуки, чтобы не хуже, чем у других. Конечно в такой обстановке сложно вырасти самостоятельным и ответственным. Да и в школе зачастую дети приходят на всё готовенькое: вот вам пример, вот решение, вот учебник от сих до сих, завтра спрошу. Мы отучаем детей самостоятельно мыслить, анализировать, совершать самостоятельные поступки.
– Будут ли инсайты, которые прямо «Вау»? Как часто на ваших тренингах дети совершают открытия?
-Всё может быть. Многое зависит от тех детей, которые придут на занятия. Вероятно, дети и совершают открытия на моих занятиях, но я не всегда б этом знаю. Одна родительница рассказала мне, что её сын повесил над кроватью мою цитату. Другой парень, класс десятый примерно, после тренинга сделался вдруг грустный-грустный и на мой вопрос: «что случилось?» с такой тоской в голосе сказал: «Так я вдруг понял после занятия, учиться-то надо всю жизнь! А я-то думал, что школу закончу и всё! Больше никогда никакой учёбы! А тут на всю жизнь…» А еще один парень написал, что после занятия по режиссуре и мастерству актера (которое было два года назад) передумал поступать в театральный ВУЗ, а поступил в какой-то технический и очень счастлив, и благодарен мне за это.
– Мы постоянно твердим своим детям: «учишься для себя», «это не мне, а тебе надо». И, тем не менее, осознание необходимости что-то сделать для своего будущего приходит далеко не к каждому ребенку. Как родителям разбудить это осознание? В каком возрасте ребенок должен понять, что его жизнь – в его руках?
-Чем раньше мы начнем делегировать полномочия своим детям, тем раньше мы отдадим его жизнь в его руки. Показали дорогу в школу, поняли, что недалеко, безопасно, не надо переходить дорогу – отправляем одного или с соседским ребенком. Да, втихаря следим, прячемся за кустами, тайно провожаем от и до. Но ведь ребенок понимает, что идет сам. Наша задача не научить ребенка, а помочь ему научиться – чувствуете разницу?
Мы, конечно, бегаем за маленьким ребенком, ибо он ничего не умеет, и вместо того, чтобы научить, начинаем всё делать за него. Это понятно, потому что так быстрее, так проще, менее затратно. Потом это входит в привычку, и мы уже этого не замечаем. И вдруг ребенку исполняется 13 или 14 лет. И он – ого!!!! Уже большой. Ну всё, теперь всё сам – ты же большой. А он бац! И не умеет, не научился. И мы не понимаем почему такой большой и ничего не умеет? И начинается: да в кого ты такой бестолковый? Да руки у тебя не из того места растут! Почему ты не видишь, что полное ведро мусора? И так далее и так далее, и так далее. Почему? Потому что не научили.
Напомним, что семинар-практикум для родителей и детей пройдет в Тюмени уже в эти выходные, подробности и регистрация здесь.
PARK72.RU
фото Данила ОНИЩЕНКО