Должны ли наши школьники изучать «Войну и мир» Льва Толстого? Или же это произведение следует убрать из школьной программы, как недавно предложила глава Российской академии образования Людмила Вербицкая?
Собственно, спор не только о школьной программе, как мы все понимаем. Его суть гораздо глубже. Это спор о нас самих.
Понять мятущуюся душу Пьера Безухова в скором времени уже вряд ли смогут ученики. Президент Российской академии образования Людмила Вербицкая считает, что эпопея Толстого, а также романы Достоевского в школе не нужны. По ее мнению, темы, которые затрагивают в произведениях эти авторы, слишком сложные для восприятия старшеклассников.
Людмила Вербицкая
«Я, например, абсолютно убеждена, что из школьной программы «Войну и мир» Льва Толстого, а также некоторые романы Федора Достоевского нужно убрать. Это глубокие философские произведения, с серьезными рассуждениями на разные темы. Не может ребенок понять всей их глубины», – сказала Вербицкая в интервью агентству «Москва».
Писатель и политик Эдуард Лимонов не согласен с точкой зрения президента Российской академии образования Людмилой Вербицкой:
«В мое время школьники тоже неохотно читали «Войну и мир» Льва Толстого, но преподавать в учебных заведениях этот роман нужно. Это же наша классика. Сейчас школьники – это огромные лбы, они здоровые как лоси, питаются хорошо, они же не в первобытном строе живут, пусть читают. Когда станут старыми идиотами, уже ничего не поймут. Даже в институте ничего не поймут. Общество считает, что дети глупее взрослых, наоборот они умнее их, так что они поймут романы Толстого и Достоевского».
После заявления президента РАО в обществе развернулась громкая полемика: быть или не быть «Войне и миру» в школе? У учащихся и так слишком большая нагрузка, а тут еще эпопею читать.
Эдуард Лимонов
Однако многие уверены, если из школьной программы исчезнут такие системообразующие произведения, как романы Толстого и Достоевского, это скажется на культурном уровне будущих поколений.
Если мы уберем Толстого, потом мы уберем Пушкина, потом мы уберем еще кого-нибудь. Исходя из того, что это для детей сложно, мы начнем говорить, что лучше детям объяснить, что Солнце вокруг Земли летает, – они же это видят, – как-то сложно им объяснять что-нибудь другое. Мы, убирая что-то из школьной программы, тем самым признаем его незначительность.
А вот что на этот счет говорят студенты-филологи, многие из которых уже преподают литературу в среднеобразовательных учебных заведениях.
«Я однозначно считаю, что нельзя убирать ни «Войну и мир», ни Булгакова, ни Достоевского. Что будет, если дети не будут читать, какое поколение у нас будет?»
«Дети, в первую очередь, они чувствуют. Чувствуют любовь, которую чувствует герой, чувствуют боль, чувствуют разочарование, смерть, взрослеют вместе с ними, и я считаю, что «Войну и мир» стоит не просто оставить, а стоит централизировать в какой-то степени».
«Я общалась с иностранцами, которые приехали из Канады, из Франции, и я спрашивала у них, а вы знаете что-нибудь о нашей русской литературе? Первое, что мне говорили: о, у вас есть Лев Толстой, «Война и мир». И мне человек сказал: о, этот текст такой большой, а я знаю, что вы проходите его в школе. Я говорю: да, это наша гордость, это наше достояние».
Однако есть и другое мнение. Лев Толстой писал свой роман не для старшеклассников, а для образованных людей с жизненным опытом, поэтому книга надо отложить на более поздний срок. К тому же, не каждый преподаватель может доступно донести глубокий смысл произведения до учеников.
Проблема в школе, первая: не читают книги. Вторая проблема: то, что не каждый учитель может дать глубоко, полно и ярко и сам роман, и образ Толстого, и идеи, которые там представлены.
Филологи, которые приводят подобные аргументы, обычно говорят: «Поймите меня правильно, я не против романа Толстого «Война и мир», но подавать его надо либо очень хорошо, либо никак».
Роман о том, стоят ли человеческой жизни великие идеи и возможно ли преступление без наказания? Будущие старшеклассники могут пройти мимо всех этих проблем, если общество будет следовать логике небольшой группы либерально настроенных экспертов, призывающих сократить школьную программу.
Толстой и Достоевский – это то, что определяет нашу литературу, нашу самость. Мы – это Толстой, мы – это Достоевский. Поэтому можно учить или не учить, но этот культурный посыл, который сейчас будет сделан в школе, он останется на долгие-долгие годы. Будут хотя бы знать, что была такая книжка, что был князь Болконский, что была Наташа Ростова. Девушки будут об этом знать. Может быть, потом еще и прочитают. Второй раз. Но первый раз нужно сказать им в школе об этом.
Сложных писателей нужно уметь объяснять, а не выбрасывать из программы, иначе значительно снизится уровень образования.
Если мы старшекласснику не объясним, что существуют такие объемные философские произведения, то, может быть, он никогда в жизни их и не прочитает. Почему ребенок, который сегодня осваивает сложнейшие физические законы, изучает высшую математику, почему мы не даем возможность ему развивать свою гуманитарную составляющую?
Ситуация в школе драматична, говорят педагоги. По сравнению с советским периодом, уроки литературы сокращены вдвое.
К тому же, еще до прихода Людмилы Вербицкой в РАО, Академией образования была составлена методичка с примерной программой по литературе для старших классов. В ней на месте признанных классиков Лескова, Гоголя, Куприна значились Улицкая, Пелевин и мало кому известный писатель Асар Эппель.
Впрочем, в педагогическом сообществе эту инициативу приняли в штыки.
Елена Полтавец
«Я видела японца, который целовал могилу Толстого. Я говорила с немцами, которые сказали, что только русская литература понимает их немецкую душу» (Елена Полтавец, кандидат филологических наук, доцент кафедры русской литературы МГПУ).
Никто не едет покупать наши отечественные автомобили, а вот Толстой, Тургенев, наша литература, наша культура – это то, чего нигде нет. Поэтому мы в школьной программе не может отказаться от того, что нашу сердцевину составляет.
Если мы, все же, будем занижать планку и заигрывать с низменным вкусом, то станет правилом случай, который произошел в новосибирской гимназии № 16. Там учительница музыки попросила семиклассников выучить один из главных хитов лихих 90-х о криминальной жизни бандитов.
Против изучения подобной тюремной лирики выступили родители школьников и, хотя, выбрали эту песню сами ученики, преподавателю музыки объявлен выговор, а в департаменте образования новосибирской мэрии признали, что это была большая ошибка. Пока такая альтернатива художественной классике никому не нужна.
Следует добавить, какую книгу, по всей вероятности, Вербицкая предлагает взять в программу вместо романа «Война и мир».
«Я считаю, что в курс школьной программы должны входить произведения духовной литературы, но нужно решить, какие именно. Библию, думаю, каждый должен прочесть. Это и духовно-нравственное воспитание, моральные основы. А значит, такой курс необходим».
Что ж, чудны дела твои, Господи!
Р.S. «Он искал богообщения и тихой красоты Православия, а его глушили на научных конференциях «духовно-нравственными традициями наших предков».
– Человек может быть духовен, но совершенно безнравственен, – почти вопиял о. Николай сокелейнику о. Павлу, – и точно так же человек может быть бесконечно нравственным и приличным, но совершенно бездуховным. Откуда они взяли это безумное сочетание «духовно-нравственный»?
– А это любимые слова нашего архиерея, ответствовал о. Павел. – Ему кажется, что они производят впечатление на окружающих…» (Фрагмент из романа Мирослава Бакулина «Петр Иванович»).
Виктор КОЛМОГОРОВ