Андрей Степанов: «Каждый ребенок имеет право на игры, отдых и досуг»

Давно запланированная конференция учащихся мастерской журналистики детского медиа-холдинга «Академия радости» с уполномоченным по правам ребенка в Тюменской области Андреем Эдуардовичем Степановым состоялась в Тюменском областном Доме журналистов в конце февраля. Прислать заранее вопросы, как это часто бывает, нас не попросили – значит, спикер отлично ориентируется в зоне своей ответственности и уверен в готовности дать ответ на любой вопрос. Что, собственно, и произошло.

Андрей Степанов: Встреча с моей стороны долгожданная, давно с волнением ее ждал. С такой аудиторией как вы часто встречаться не приходится. Рад приветствовать и готов ответить на все ваши вопросы.

Аня Григорьева, 10 класс: Ваш стаж работы уже более 20 лет. Изменилось за это время отношение к правам ребёнка и почему в свое время появилась необходимость в этой профессии?

Андрей Степанов: Я полагаю, что отношение к правам ребёнка, безусловно, изменилось. Правовая грамотность людей растет. Запрос по моей службе очень большой. Если говорить о моём опыте работе, я больше педагог, в этой должности на службе уполномоченного нахожусь три года.

Почему вообще появилась необходимость в создании службы уполномоченного по правам ребенка? В 2009 году президент Российской Федерации принял решение о введении должности уполномоченного. С той поры есть уполномоченный при президенте, сейчас эту должность занимает Анна Юрьевна Кузнецова, и в каждом регионе назначается свой уполномоченный по правам детей.

Мне кажется наиболее логичным объяснение такое. Дело в том, что права детей находятся в разных ведомствах. Около 19 ведомств сегодня занимается правами детей, кто на образование, кто на здоровье, кто отвечает за право на жильё. Но не бывает такого, чтобы одно из прав нарушалось, а другие нет. Часто бывают комплексные вещи. Компетенции одного ведомства заканчиваются, а в полном объёме права ребёнка не восстановлены. Здесь роль уполномоченного, который находится вне ведомств, эти межведомственные проблемы закрывать. Надведомственный надзор за состоянием и восстановлением нарушенных прав детей в полном объёме – это и есть главная задача и причина почему появилась профессия.

Дарья Страполова, 11 класс: От кого чаще всего по статистике приходится защищать детей от родителей, учителей или государства.

Андрей Степанов: У меня сейчас в работе есть очень интересное исследование правового управления Тюменской областной Думы. Они отработали с большим количеством независимых экспертов по вопросу состояния реализации прав ребенка на территории Тюменской области. И выяснили, что права детей в тюменской области выполняются в полном объеме. Случаи, когда они нарушаются, а они действительно нарушаются, чаще всего связаны с субъективными вещами со стороны родителей, близких родственников и с необходимостью доработки и усовершенствования законодательной базы.

Вот такой вывод – чаще всего к несчастью права детей нарушаются со стороны взрослых. Причём это не намерено. Большая часть обращений в службу уполномоченного – о нарушении жилищных прав детей.

Например, родители взяли ипотеку. По тем или иным причинам рассчитаться не смогли. Судебное решение – выселение из квартиры, ребёнок остался без жилья. Кто нарушил права ребёнка государство, банк, застройщик, кто? Изначально родители действовали из лучших побуждений. Тем не менее не справились с ситуацией, и права ребенка на жилье пострадали.

Или родители занимали свое жилое помещение незаконно, вовремя не
оформили взаимоотношения с муниципалитетом. И сегодня муниципалитет говорит: «Вы занимаете жилое помещение незаконно, выселяйтесь». Нарушаются права ребенка на жилье? Конечно нарушаются. Но ненамерено, по незнанию родителей.

Бывают случаи другого типа, крайне субъективные: учитель рассердился на своих ребятишек потому, что они к весне стали непослушными, и говорит: «Раз вы такие, будете сдавать экзамен по-моему предмету. До экзамена 2 недели». Все переполошились, родители обратились ко мне. Конечно, учитель не имел права так делать, но одного звонка в учебное заведение было достаточно, чтобы урегулировать этот конфликт.
В Тюменской области достаточно тщательно все правоохранительные государственные органы в полном объеме выполняют то, что на них возложено. Но так как дети находятся в системе взаимоотношений «человек-человек», к сожалению, нарушение прав, тем не менее, происходит.

Юлия Куликова 11 класс: Прием вами граждан осуществляется в четверг один раз в месяц, верно? Всем желающим удается к вам попасть?

Андрей Степанов: Хороший вопрос, очень важный. Когда я только пришел на должность, я так же, как вы, задался этим вопросом. И сегодня, уже третий год, приём идёт по четвергам каждую неделю. Плюс обязательно провожу прием, когда выезжаю в наши муниципалитеты.

Сегодня, кроме этого, существует электронная почта, письменные обращения, номера телефонов. Кроме того, если я понимаю, что человек приехал издалека, то, конечно, двери не закрыты. В любой момент, даже если меня нет, есть специалист, который может принять человека. Ещё одну форму взаимодействия отмечу, это горячая линия уполномоченного, которая работает каждый день. Много звонков приходит, связанных с мелкими конфликтами. Бывает достаточно просто поговорить с человеком, дать консультацию, и ситуация в конфликте не развивается. За год обращается до 1000 человек.

Марина Солотова: А дети приходят?

Андрей Степанов: Да, редко, но есть случаи.

Марина Солотова: Сейчас миллион ограничений в отношении общения посторонних с детьми. Вы имеете право встречаться с ними без законного представителя? Я знаю, что у нас достаточное количество специалистов не имеют права разговаривать с ребенком в отсутствии законного представителя. А здесь вопрос деликатный. Если как раз законный представитель и есть главный нарушитель этих самых прав, может ребёнок один прийти?

Андрей Степанов: Чаще, несовершеннолетние ко мне на приём приходят с законными представителями, но несколько раз случалось. Двенадцатилетняя девочка, семнадцатилетний юноша. Они приходили сами.

При получении паспорта наступает эмансипация – право представлять свои права, но безусловно, когда дети младшего возраста, мы разговариваем только в присутствии родителя. Есть еще не только правовой, но и этический аспект. Мы стараемся не нарушать семейное взаимодействие. Они к нам обратились и ушли, а жить им всё равно вместе, в семье.
Бывают детские обиды.

У меня есть замечательная история про письмо Ариши. Девочке 12 лет, было это года два назад. Барышня Ариша характеризует вас, современных детей. Она поссорилась с мамой, та запретила ей общаться с подружкой. Что сделала девочка? Она не поссорилась с мамой, не стала устраивать скандал, она написала письмо нашему президенту. Перед этим прочитав конвенцию о правах детей, и на основании положений конвенции писала свое письмо. О том, что дети имеют право на общение, личную переписку, сохранение в тайне своих мыслей, мнения, а родитель нарушает эти права.

Совершенно феноменальное предпоследнее предложение: «Беспокоюсь о детях вообще», а последнее «Со своими проблемами разберусь сама».

Не думаю, что мне в 12 лет пришла бы мысли прочитать Конвенцию о правах детей. А вот современные дети настолько подготовлены практически, знают где взять материал, как дальше двигаться, это вас характеризует, как людей очень продвинутых.

Анастасия Какоулина, 5 класс: Я провела опрос среди учеников пятых – шестых классов и узнала, что половина из них не знает, что такое телефон доверия. Скажите планируются ли какие-то беседы, классные часы, чтобы информировать детей о том, что телефон доверия существует, и зачем он нужен?

Андрей Степанов: Телефон доверия – всегда тема дискуссионная. Некоторые считают, что это канал поябедничать на учителей, родителей, еще что-то, но на самом деле существует очень интересный психологический эффект, когда чужому человеку легче сказать что-то сокровенное. И такая возможность благодаря телефону доверия есть. Там работают очень квалифицированные люди.

Во всех учебных заведениях есть стенд с информацией про телефон доверия. Существуют и распространяются разного рода стикеры, брошюры, листовки, на сайтах, во всех учреждениях, которые имеют отношение к детям должна быть эта информация.

Уполномоченный при президенте Российской Федерации Анна Юрьевна Кузнецова выступила с инициативой, чтобы детский телефон доверия был не длинным, его трудно запомнить, а коротким, к примеру – 117, и сейчас ведется работа над этим. Тюменская область планируется как пилотный регион для внедрения такого короткого детского телефона. Речь идет не только о том, чтобы сказать о своих внутренних проблемах, конфликте о всех вопросах детского неблагополучия. Ребёнок в беде, пожар, оператор такого короткого детского телефона должен быстро понять, что с ребенком происходит и быстро соответствующую службу сориентировать. Мне кажется, нас ждут хорошие перемены. Я считаю, что детский телефон доверия — это хороший инструмент взаимодействия.

Даша Демидович, 7 класс: По этому телефону доверия я недавно обратилась, позвонила, рассказала о проблемах. Часть из них были полностью проигнорированы, а в конце звучал обобщенный вывод: будь как все и всё будет хорошо. Как Вы считаете, насколько квалифицированным был специалист?

Андрей Степанов: Я не слышал контекста разговора, не владею информацией с какими вопросами ты обращалась, поэтому не могу делать профессиональный вывод по уровню квалификации этого человека. В любом случае это субъектные отношения и не факт, что, обратившись к кому-либо в нашей жизни, мы получим удовлетворяющий нас результат.

Все ли довольны, когда получают оценку за ответ у доски? Не факт, разве что, когда пятёрку ставят. Часто думают: «Меня недооценили».

При этом мне бы очень хотелось чтобы, каждый из нас и вы имели людей с которыми можно доверительно поговорить в своем ближнем окружении. Это мама с папой, бабушкой с дедушкой, дядя, тетя, друзья, учитель, школьный психолог. Ну не может быть, чтобы в целом в школьном коллективе у вас ни к кому не было положительного отношения. Телефон доверия считаю крайний случай.

Даша Демидович: Я могу сказать, что тогда был действительно крайний случай

Андрей Степанов: Есть уполномоченный по правам ребенка в Тюменской области!

Иной раз у нас есть задача выговориться, проговаривая как-то логически выстроить у тебя у самой происходит осмысление ситуации. И невольно тебе становится легче.

Мне жаль, если человек дал тебе ответ, который тебя не удовлетворил.

Даша Демидович: А вы как считаете, правда ли, что нужно быть как все?

Андрей Степанов: Вы не можете быть как все. Мы не можем быть как все. Но есть правила игры, мы живём в обществе. Есть фраза: где начинается и где кончаются мои права. Вот мои права начинаются во мне, от моего рождения, и заканчиваются там, где начинаются права другого человека. Поэтому мы устанавливаем некие правила сосуществования. Где-то я должен быть как все, при выполнении определенных функций.

Даже глядя на Вас, Даша, вы не сможете, наверное, даже психологически быть как все.
(У Даши ярко розовые волосы – Ю.К.) .Нас с вами разрывают два разных желания. С одной стороны, я хочу быть частью какой-то группы похожим на других, а с другой хочу выделяться, я же личность. Я много работал в школе, где наблюдал волны модных течений. То одни штаны у всех, то портфели, то прически одинаковые. Это всё проходит. Голос, походка, Ваше лицо, отношение к событиям очень индивидуально. А потом это стремление к похожести со временем проходит.

Прибалтийский режиссер Юрис Подниекс в свое время снял фантастический документальный фильм, который , на мой взгляд, незаслуженно забыт. Назвался «Легко ли быть молодым?». Вот с точки зрения человека в возрасте, а чего тяжелого? Такие красивые, яркие, столько возможностей. А другой стороны – это крайне непростой возраст. Определение своего места в жизни, отношение к тем или иным событиям, с друзьями, выбор профессии, при этом у вас огромная нагрузка в образовательных учреждениях, домашнее задание, проекты. Каждый ли взрослый готов к такому объёму умственного труда?

В связи с этим моя любимая статья в конвенции правах ребенка 31. Каждый ребенок имеет право на игры, отдых, досуг.

Марина Солотова: Ребята, просто хочу вам напомнить. Чтобы вы запомнили, как «Отче наш» и рассказывали всем своим друзьям, одноклассникам. На планете живет 6 миллиардов человек, и один из них обязательно поможет вам в тяжелой ситуации. Главное не останавливаться, искать. Не забывайте, что если вы не видите его прямо сейчас, это не значит, что его нет.

Алиса Абакарова, 8 класс: Можно ли обратиться в суд, если нарушили мои права? Могу я сделать это самостоятельно?

Андрей Степанов: Прежде всего, первым и главным защитником прав детей являются родители, законные представители. С ними нужно поговорить в первую очередь. И они буду представлять ваши интересы в суде, если до него дойдет.

Хочу еще сказать, что сегодня в каждой школе работает служба медиации.

Вся система правоохранительных органов полиция, прокуратура, система органов власти, глава поселения, района, города и социальные службы, психолог, социальный педагог, который в каждой школе Тюмени есть, стоят на страже прав ребенка. А в Тюменской области работает уникальный для страны институт «Служба инспекторов по охране прав детства», созданный по инициативе нашего губернатора. Туда был очень жесткий отбор, высокие требования. И вся эта когорта людей следи за соблюдением ваших прав. Ко всем вы можете лично обратиться.

Чем старше человек становится, тем больше у него появляется прав, соответственно и обязанностей. Большой объём прав по реализации своих интересов появляется с 14 лет. Вы даже можете начать свой бизнес. До этого времени ваши права в полном объёме должны защищать родители.

Анастасия Болдырева, 7 класс: Нам взрослые прямым текстом говорили о том, что наши страницы в соц. сетях взламывали, проверяли переписки. Нарушает ли это право на тайну переписки, оно прописано в Конвенции о правах ребенка?

Андрей Степанов: Своим вопросов, Анастасия, Вы ставите меня в тупик. Это очень сложный вопрос.

Где граница между правами ребенка и правом родителя управлять этими правами? Здесь и вопросы безопасности, и здоровья, жизни и смерти, и так далее так далее. Родителей несут ответственность за своего ребёнка. Иногда ребёнок может заблуждаться, его могут использовать.

Есть очень опасные вещи: втягивание в какую-то запрещённую деятельность, или сегодня особая история – информационная безопасность.

Сколько сегодня возможностей дает нам Интернет, столько же при этом угроз. Должны ли родители, законные представители смотреть переписку детей? Я полагаю да, если есть основания для тревоги. Может произойти что-то не очень приятное, и тогда уже не право, а обязанность родителей использовать все меры для того, чтобы обезопасить своего ребенка. Тут конечно родитель сам решает в каких пределах, в каком объёме.

Вы знаете историю с разными играми в интернете о том, как профессионально туда затягивают ребят. Должен здесь взрослый подставить плечо своему ребенку, любому ребенку? Конечно должен! Ребенок беззащитен поэтому и нужна Конвенция о правах детей. Почему дети нуждаются в особых правах и защите? В силу своего возраста, отсутствия жизненного опыта они незащищенней всего.

Мы учим детей правилам безопасности во дворе или на дороге. А теперь, когда интернет становится частью нашей жизни, закрыть его мы не можем. Но можем и должны научить ребёнка уметь обращаться с этим ресурсом.

Марина Дмитриевна, обращаясь к детям: Вы сейчас говорите о том, вправе ли взламывать странички. С точки зрения доверия к детям – наверное, нет. Но у меня есть множество примеров, когда случилось непоправимое. И, войдя на страницу или в смс-переписку ребенка уже после несчастья, родители понимали, что это непоправимое бы не случилось, если бы они сделали это на 2 дня раньше… вы представьте себя на месте родителей. Как обеспечивать безопасность собственным детям, когда знаешь отлично, чем это может закончиться? А это иногда заканчивается смертью.

Андрей Степанов: Я солидарен с Мариной Дмитриевной. Ситуация по остроте схожа с той, когда ребёнок сует пальцы в розетку. Я, родитель, должен ребенка остановить? Или пусть ударит током, выживет, умнее будет? Сегодня интернет-опасности подвержены все: пожилые, взрослые люди и особенно дети.

Я сам сталкивался с махинациями. Например, ночь 2:00 SMS: «Мам, скинь на этот номер 300 рублей. Звонить не надо, утром всё объясню».

Это один из самых простых видов мошенничества. А сколько изощренных сложных способов? Огромное количество.

А с точки зрения взламывать или нет – это, конечно, вопрос доверия. Насколько мы доверяем своим родителям? А почему нужно обязательно что-то от них прятать, если у нас нормальные взаимоотношения? Если я достаточно откровенен со своими родителями, промо говорю о своём отношении, о том, что меня устраивает, а что нет. Такими должны быть доверительные отношения.

Я всегда, когда встречаюсь с детьми, говорю об этом. Возраст у вас очень трудный. Бывает плохое настроение и какие-то разочарования могут возникать, по мнению других, из-за пустяка. Как бы не было сегодня мне смешно, что когда-то я не хотел идти в школу из-за прыщика на носу, тогда для меня это казалось огромный бедой. Девочки ведь увидят! Тогда для меня это было очень важно.

Чем мы будем откровение со своими родными, с тем, кому мы доверяем, тем лучше будет нам всем.

Никита Перфилов 11 класс: В нашей системе образования все меняется, как погода в ноябре. Принимаются новые документы, поправки, чуть ли не ежемесячно. Так 3 года назад неожиданно в сентябре стало известно о том, что выпускники уже в декабре должны написать сочинение. Потом вдруг второй иностранный язык у пятиклассников. С ЕГЭ каждый год не знаем, что изменится на этот раз: то ли тестовую часть сократят или отменят, то ли устную внезапно введут. Новые предметы появляются в расписании, элективные курсы, внеурочные занятия… При этом ни меня, ни учителей, ни директора школы никто не спрашивает. Хотелось бы узнать, участвует ли Ваша служба в разработке новшеств? Кто-то мониторит, как учитываются наши права на свободу выбора, на отдых и так далее? И не считаете ли Вы всё это одним большим экспериментом над людьми?

Андрей Степанов: Как, Вы, Никита, ребром поставили вопрос. Вчера с большим удовольствием по программе Россия 24 смотрел интервью с министром образования Васильевой Ольгой Юрьевной. Очень рекомендую и Вам. Как учитель был очень рад тому удивительно доброму видению ситуации развития нашего образования. Но так было не всегда, как учитель, директор, я, иногда, действительно, не понимал многие вещи.

Стоит отметить, что школа является частью нашего общества. Меняется государство, оно постоянно развивается, и школа не может оставаться в стороне. Она не консервативный институт, который застыл раз и навсегда.

Мне тоже больше нравится азбука, по которой учился я, чем та по которой учатся мои внуки. Потому что она был более простой, по нынешним меркам – примитивной. Но современным детям уже нужен иной подход. Мир изменился.

Сегодня, закончив институт по одной специальности, при получении диплома можно столкнуться с тем, что такой специальности уже нет. Так быстро идет прогресс. Поэтому, если система образования встанет, то утратит своё главное предназначение— подготовку новых поколений к современной жизни.

Но в этой системе работают люди и руководят тоже люди, и некоторые принятые решения когда-то признают ошибочными, заменяют.

Возьмём ЕГЭ. Я, как учитель и директор школы, убежден, что это было очень правильное решение. Для объективности обучение и аттестация должны производиться разными людьми. Кстати, говоря о какой-то жуткой нагрузке. Я после школы сдавал двенадцать экзаменов. Восемь из которых своим школьным учителям со своими одноклассниками, а потом, для поступления, еще четыре экзамена чужим людям, в чужих аудиториях, с другими ребятами. У меня был только один шанс. Сдал-прошел, не сдал- не прошел. Жать год я не мог. Должен был в тот же год идти в армию. Совсем никакой психологической нагрузки, да? Сегодня во сколько институтов и можете отправить свои результаты ЕГЭ ? И выбрать институт. Сейчас нужно понимать, что не купить, не задарить, не запугать экзаменатора я не могу. Оценка объективна. Конечно, есть какие-то уловки для списывания, но это большая редкость. В целом политика министерства образования становится более ориентированной на потребности ребенка. Посмотрите на то, как меняется содержание КИМов. Кто-то говорил, что там одна «угадайка», но на сегодняшний день из многих предметов часть «А» убрана совершенно. И как оценочный инструмент ЕГЭ работает, и как социальный инструмент даем многим ребятам возможности, дорогу в светлое будущее.

Конечно, экзамен каждый год совершенствуется, изменяется, но ведь это естественно?

Школа должна успевать за прогрессом, за требованиями времени, отвечать вызовам современности. Поэтому она постоянно меняется, как меняется мир вокруг. И инструменты введения изменений совершенствуются тоже. Возможно, со временем будет разработан и механизм активного вовлечения в обсуждение этих изменений родителей и учеников. Но пока я не замечаю нарушения ваших прав министерством образования. Главное, что реализуется основное право – право на образование.

Разговор получился долгим и очень содержательным. Но незавершенным – времени, как всегда , на все не хватило. Андрей Эдуардович предложил продолжить разговор у него в кабинете, значит, новая встреча состоится.

Юлия КУЛИКОВА,
детский медиа-холдинг «Академия радости»

1 комментарий

Добавить комментарий

Войти с помощью: