Восстание декабристов. Нет, наверное, в России ни одного человека сознательного возраста, кто не знал бы или, по крайней мере, не слышал об этом историческом событии. Двести лет миновало с того дня, когда горстка мятежных дворян вывела полки на Сенатскую площадь в Санкт-Петербурге, но всё пишутся книги и снимаются фильмы.
Мое первоначальное знакомство с декабристской темой было продиктовано меркантильными, если можно так выразиться, интересами: для краеведческого журнала требовалось придумать проект, под который можно было бы «подтянуть» деньги спонсоров.
На календаре – 2005 год. 180 лет со дня восстания на Сенатской площади в Петербурге. В ста километрах от тюменской редакции журнала – город Ялуторовск, где отбывали ссылку девять декабристов. И каких! И.Д. Якушкин, И.И. Пущин, М.А. Муравьев-Апостол, Е.П. Оболенский… Чуть дальше – по сибирским, конечно, меркам, а на самом деле – на расстоянии более 250 км, в Тобольске – еще пятнадцать, в том числе И.А. Анненков, самый известный в истории России кавалергард, В.К. Кюхельбекер, друг А.С. Пушкина, М.А. Фонвизин… Просто сам Бог велел обратиться к этой теме.
Якушкин И.Д. Художник Уткин Н.И., 1816
Очерки о жизни декабристов до и после 14 декабря 1825 года неоднократно были опубликованы в различных журналах и газетах и, наконец, в 2010 году, в год 185-летия восстания, собрались под одну обложку – в тоненькую книжечку под названием «С другом любо и в тюрьме. Частная жизнь декабристов в Сибири». Казалось, теперь можно было поставить точку. Но…
Спустя много лет семейные обстоятельства привели меня в Подмосковье, в небольшую, приходящую в упадок деревеньку под названием Верзилово. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что усадьба Верзилово принадлежала… декабристу Ф.П. Шаховскому! Нет, он никогда не жил в Сибири. Вскоре после ареста и вынесения приговора тронулся умом и умер в 1829 году в Спасо-Евфимиевском монастыре г. Суздаля. А усадьба перешла к его супруге, княгине Н.Д. Шаховской, урожденной Щербатовой. В юную княжну Щербатову задолго до декабрьских событий 1825 года был безнадежно влюблен И.Д. Якушкин. Отвергнутый эгоистичной возлюбленной, Якушкин решил покончить с собой, но смертью своей принести пользу Отечеству – убить императора Александра I, а затем уже застрелиться. Это неисполненное намерение привело его сначала в один из бастионов Петропавловской крепости, затем на каторгу, ну и, наконец, на поселение в Ялуторовск.
Пущин И.И. Акварель Бестужева Н.А., 1828-1830
Круг замкнулся. Имена декабристов вновь зазвучали вокруг меня.
Но вот, что интересно. Ход восстания на Сенатской площади расписан и изучен чуть ли не по минутам. Но мало, кто из историков пишет о причинах, которые привели участников антиправительственного заговора в тайное общество, и о последствиях этого шага.
Княгиня Шаховская-Щербатова. Акварель Гау В.И., 1849
Об этом я и пытаюсь размышлять в своей новой книге.
Понятие «декабристы» в общепринятом понимании этого слова появилось много позже 1825 года. В середине 19 века, в 1857 году, уже после завершения «сибирской эпопеи» и возвращения в Центральную Россию вчерашних узников, его начинает употреблять А.И. Герцен, вслед за ним – Н.П. Огарев. Но, оказывается, в Сибири осужденных по делу о восстании 14 декабря уже давно называли декабристами – по народному обычаю каждому явлению давать простое, но емкое определение. Государственных преступников может быть много, но эти – особенные. Сказал «декабрист» – и сразу понятно, о ком идет речь.
Впрочем, большинство осужденных этот термин по отношению к себе не употребляли и декабристами называли лишь тех, кто непосредственно участвовал в «великом стоянии» на Сенатской. В 1870 году, т.е. почти через полвека после восстания и через четырнадцать лет после возвращения из сибирской ссылки, А.Е. Розен писал в своих записках: «Из ста двадцати одного товарища остались только четырнадцать, в этом числе только трое из декабристов».
Кюхельбекер В.К. Акварель Яковлева П.Л., 1820-е
А первоначально их было всего тридцать человек – тех, кто вышел на Сенатскую площадь. Примерно столько же – активных деятелей мятежного Черниговского полка, участников восстания на юге России: как, например, Павел Пестель или Сергей Муравьев-Апостол, закончившие свою жизнь на виселице в Петербурге. Но тогда за что же были осуждены остальные?
Всего несколько примеров:
Г.С. Батеньков. На Сенатской площади не присутствовал и даже не был предупрежден о восстании. Но при этом считался одним из главных деятелей заговора: предполагалось, что в будущем правительстве он займет место председателя. За это и был приговорен к пожизненной каторге, которую император Николай I позже заменил двадцатилетней.
Д.И. Завалишин. Формально не был членом ни одного из тайных обществ. Арестованный в начале января 1826 года, после допроса был освобождён, однако в марте вновь арестован. Обвинён в согласии с умыслом цареубийства и приговорён к каторжным работам в Сибири.
А.Е. Розен. Членом тайных обществ не был, но присутствовал на двух (!) декабрьских совещаниях – у Рылеева и Оболенского. 14 декабря 1825 года вместе с офицерами лейб-гвардии Финляндского полка присягнул императору Николаю I и, тем не менее, приговорен к десяти годам каторги.
В. К. Тизенгаузен. Был членом Южного общества, однако, по его собственным словам, «внутренне отвращался от злых намерений общества и желал удалиться или открыть оное, но не имел твердости того исполнить». Поступок, который, «чрез одно только малодушие сделался преступлением».
И все же – осужден, приговорен к двум годам каторги с последующим поселением в Сибири.
Этот список можно продолжать и продолжать. Кто-то уже вышел в отставку и жил в имении, удалившись от дел, как, например, И.Д. Якушкин, М.А. Фонвизин или Ф.П. Шаховской. Кто-то покинул тайное общество, не согласившись с его целями. «Ужасные намерения отвратили меня совершенно от общества и переменили мой образ мыслей, показав мне, что гнусные чувства действуют под личиной доброжелательства», – утверждал во время следствия И.А. Анненков.
Муравьёв-Апостол С.И.
А кто-то вступил-то в ряды заговорщиков за компанию с товарищами, не понимая всей серьезности этого шага, как, например, И.Ф. Фохт, который на вопрос следствия о побудительных причинах участия в тайном обществе отвечал: «Побудительных причин ко вступлению … никаких не имел… Поджио … сделал мне предложение, говоря… что оно составлено из людей, отличающихся умом, благонравием, бескорыстием. Быть в связях с такими людьми ласкало чрезвычайно самолюбие мое».
Ну, не глупость ли несусветная – желание потешить свое самолюбие? За которое пришлось заплатить свободой и вечным поселением в Сибири.
А всё потому, что оппозиция власти в России всегда считалась … скажем так – хорошим тоном. Да и недавний Заграничный поход русской армии 1813-1814 гг. оказал немалое влияние на дворянские умы и представления о справедливом обществе: французская революция, взятие Бастилии, падение монархии, казнь королевской семьи, масонские ложи, тайные ордена… Длительное пребывание русских офицеров в Западной Европе, прежде всего – в Германии и Франции, привело к тому, что либеральные идеи проникли в их сознание и пропитали их мировоззрение. И почему бы не порассуждать о будущем России за бокалом хорошего вина?
Будущие участники тайных обществ и не отрицали влияния западного либерализма на формирование своих взглядов. «Свободный образ мыслей заимствовал я по окончании войны с французами, – признавался во время следствия князь С. Трубецкой, несостоявшийся диктатор, – из последовавших по утверждении мира в Европе происшествий, как то: преобразование французской империи в конституционную монархию, обещания других европейских государей дать свои народам конституции и установления оных в некоторых государствах».
Дом Пущина и Оболенского в Ялуторовске. Акварель А. Созонович, 1842-1856
«Получил наклонность к такому образу мыслей, – вторил ему князь Сергей Волконский, – во время моего пребывания … в Париже и Лондоне, как господствующее тогда мнение».
Много позже Лев Толстой, изучавший «декабристскую» тему, записал в своем дневнике: «Декабрьский бунт есть результат влияния французской аристократии…».
Почему же Александр I, зная о брожении умов в армии, не предпринял ничего для предотвращения заговора и последующего мятежа? Кстати, как и без пяти минут император Николай I. Вечером 13 декабря 1825 года он получил донесение «об открытии в войске тайного общества, замышляющего разрушить существующий образ правления», с перечислением фамилий заговорщиков, живущих в Санкт-Петербурге. Военный министр Татищев предложил арестовать их. Николай отказался.
– Не хочу, чтобы присяге предшествовали аресты, – сказал он. – Подумай, какое дурное впечатление сделаем на всех.
– Но, – настаивал министр, – беспокойные заговорщики могут произвести беспорядки.
– Пусть так, – прервал его Николай, – тогда и аресты никого не удивят, тогда не сочтут их несправедливостью и произволом.
Николая Павловича не любили в армии, и он это знал. И понимал, что любое его действие по искоренению вольнодумства в войсках вызовет недовольство и волнение в армейской среде, которое отзовется во всем обществе. И не хотел этого. А в результате произошло то, что произошло.
В истории декабризма много всего интересного и часто непонятного – для нас, живущих в 21 веке. Есть, чем восхищаться, чему удивляться, есть, от чего приходить в недоумение… Когда начинаешь изучать эту тему, ломаются многие стереотипы. Но… на то она и история, чтобы учиться на ошибках прошлого.
Ольга ОЖГИБЕСОВА