Кошки появляются в нашем доме с пугающей периодичностью. «Между первой и второй промежуток небольшой»… Это как раз наш вариант.
1.
Русская голубая кошка Феня ушла в июле 2013 года в возрасте 12 лет. И я зареклась заводить кошек. Как хорошо! – никаких лотков с наполнителем, никаких чашек на столах – подальше от прожорливых собак, никакого мяуканья… Ага, счас! Продержаться удалось полгода. А потом начался внутренний монолог: «Чего-то в доме не хватает… Как-то стало скучно… И собачки грустят… Может, взять котенка? В конце концов, невелики хлопоты. Да и расходы не те, чтобы экономить…».
В результате я решила пустить дело на самотек. Никаких усилий не прилагать, но, если подвернется подходящий вариант, не сопротивляться.
Вариант подвернулся в мае следующего года. У подружки деревенская кошка принесла котят – двух очаровательных трехцветных кошечек. Правда, подруга долго уверяла, что одна из них, та, что предназначалась мне, – кот, но специалисты быстро объяснили, что трехцветных котов не бывает. И если это «котэ» – не мутант и не генетический урод, то «оно» – кошка.
Впрочем, это было потом. А началось все с фотографии в телефоне, запечатлевшей очаровательное существо с черным пятном на одном глазу. «Смотри, какая прелесть! – сказала мне подруга. – Жалко, если пропадет». «Ну, вези!» – махнула я рукой.
Плюша легко умещалась в ладошке. Нечто нежное, невесомое, рыже-черно-белое, она таращила на меня глазенки с голубоватым отливом, жалобно мяукала и не понимала, что происходит и куда она попала.
Собаки Плюшу, скорее, удивили, чем напугали. К тому времени их осталось только две – Шаня и Дана. Дана равнодушно понюхала котенка и отошла. Шаня была более любопытна, чем, должно быть, и расположила скучавшую по оставшейся в деревне маме Плюшу. Во всяком случае, в первый же вечер она удобно устроилась возле теплого Шаниного живота, отыскала сосок и…
Самое удивительное состоит в том, что к тому времени Шаня еще не знала, что такое щенки, никогда не была кормящей матерью. Какие механизмы сработали в ее организме? Что включилось, когда она подпустила к себе котенка?.. Дня через три у Шани появилось молоко, и она стала настоящей кормилицей для маленькой Плюши. Более того, воспринимала ее как своего собственного щенка и даже рычала на Дану, когда та в момент кормления подходила непозволительно близко.
Я всегда считала, что если держать в доме животное, то породистое. Не обязательно с родословной и родителями-чемпионами, но, во всяком случае, с четко закрепленными в экстерьере и психике признаками. Чтобы, как говорится, знать, чего ждать. Но Плюша, существо безродное, сломала мои установки и стереотипы.
Феня – русская голубая и Капа – шотландская вислоухая. Они были, безусловно, породистыми, но при этом такими заносчивыми и независимыми. Кошками, которые живут сами по себе. Они не любили, когда их брали на руки и гладили. Редко мурлыкали и всячески демонстрировали свое превосходство – над людьми и собаками. Плюша оказалось совсем другой. Ласковая, покладистая, чрезвычайно общительная мурлыка, она хорошо вписалась в нашу дружную компанию.
Я всегда была относительно равнодушна к кошкам. Ну, живут и живут. Не было большого желания взять на руки и потискать. Может, потому что и кошки вели себя отстраненно, относились ко мне как к прислуге, чья роль сводится лишь к тому, чтобы вовремя насыпать в чашку корма. Плюша изменила положение вещей. Я вдруг привязалась к ней и даже полюбила. Из невесомого пухового комочка она быстро превратилась в небольшую, но очень красивую, яркую, необычную, благодаря черной «повязке» на глазу, кошку.
О том, что в нашем доме появилась Плюша, знали все, кроме моей мамы, которая тогда жила в Екатеринбурге и была категорической противницей кошек. Великую тайну выдала двухлетняя внучка Настя. Во время очередного приезда в Екатеринбург родители решили продемонстрировать прабабушке успехи ребенка в разговорном жанре. Начиналось все с традиционного «Как тебя зовут?» и «Сколько тебе лет?». После перечисления имен мам-пап, бабушек и дедушек дошли, наконец, и до животных.
– Как у бабушки Оли собачку зовут?
– Шаня!
– А вторую?
– Дана!
На фоне заговорщицкого молчания взрослых ребенок решил взять инициативу в свои руки.
– А маленького кОта зовут Плюша…
Занавес. Родители рыдали от хохота, прабабушка рвала и метала от негодования.
К сожалению, в рассказе о Плюше на этом можно поставить точку. Через неделю она заболела. Уколы, капельницы, таблетки результатов не принесли. Спустя три недели Плюши не стало… Удивительно, но долгое время я плакала при одном только упоминании о ней.
2.
«Все! – сказала я себе и всем окружающим. – Больше никаких кошек! Они в моем доме не живут».
Следующие два месяца у меня были заняты: у Шани родился щенок – чудная Луша, позже переименованная в Душечку, на новогодние праздники приехали гости, так что грустить было некогда. Воспоминания о Плюше отошли на второй план. Но …
Будучи «собачницей» до мозга костей, я вдруг начала скучать по мурлыкающему хвостатому существу.
«Скучание» это из категорического «больше никогда!» постепенно трансформировалось в «чего-то в доме не хватает». Затем плавно переросло в «вот если бы мне подарили такого же котенка…», через пару недель приняло очертания назойливого домогательства «если твоя кошка принесет котят, самый красивый – мой…» и, наконец, закончилось тем, что я зашла в «Яндекс» и в строке поиска набрала слова «Котята. Продажа.Тюмень». Замечу сразу: меня не интересовали котята с родословными, богатыми на чемпионов-родителей. Нет, все гораздо проще: мне нужен был трехцветный котенок дворянской «национальности», хотя бы отдаленно похожий на мою безвременно ушедшую Плюшу…
Результат поиска ошеломил. Господи, сколько же у нас брошенных кошек! Оставшихся на обочине жизни… Я не знаю, какой процент этих несчастных попадает на страницы интернет-сайтов, – думаю, очень небольшой, но даже это количество, на мой взгляд, переходит всякие границы. Только на одном интернет-портале, на изучение которого я потратила три дня, зарегистрировано 697 объявлений об устройстве бездомных кошек и котят! 697 животных… Одиноких, осиротевших, ставших ненужными своим хозяевам… Сколько из них обретут свой дом? В лучшем случае – десятки. А остальных – куда? Содержат их, как правило, волонтеры с большими сердцами, но вряд ли столь же большими кошельками. А деньги за пристройство если и просят, то такие незначительные, что и говорить об этом не стоит.
«Котик ищет дом»… «Кошечка ищет добрые, заботливые руки»… «Элисс хочет домой»… Где дом у красавицы Элисс? Удивительная серебристая кошка с голубыми глазами… У кого поднялась рука выбросить на улицу столь совершенное творение природы?..
Позвонив по нескольким телефонам, я поняла, что большинство кошек и котов либо живут в приюте, либо в домах у энтузиастов, которые на общественных началах создают группы поддержки брошенных животных. Кормят их, вакцинируют и стерилизуют. И, конечно же, активно ищут своим подопечным постоянное жилье.
Шанс есть почти у всех. Выше он у маленьких котят – хорошеньких и забавных. Не испорченных воспитанием, еще не успевших приобрести дурные привычки. Хорошо разбирают трехцветных котят: может, потому, что – красивые, необычно яркие, отличающиеся разнообразием рисунка. А может потому, что трехцветные кошки – «богатки»: по поверью, они приносят богатство в дом.
Везет и обладателям какого-нибудь необычного, экзотического окраса.
Труднее всего, наверное, приходится взрослым животным: не каждый рискнет взять в дом кошку или кота с прошлым.
А остальные?.. Куда остальные? Так и остаются в приюте, и смотрят с фотографий, размещенных на сайте, глазами, полными надежды… Они тоже хотят домашнего тепла, уюта и хозяйской ласки…
Вот уж никогда не думала, что возьму «ничейную» кошку. У которой даже имени нет. Уши, лапы и хвост – вот и все ее «докУменты». Но увидела фотографию в интернете и поняла, что не прощу себе, если не возьму вот эту – зеленоглазую, длинноногую красавицу с рыжей полосой на морде. Совсем не похожую на мою Плюшу…
Я назвала ее Марфой Васильевной – царское имя вполне подходит этой гордой девице.
3.
При выборе кошки определяющим фактором была не только внешность, но и возраст. Мне нужен был котенок, который еще достаточно мал, чтобы не бояться собак и быстро привыкнуть к ним, но уже подрощен и приучен к туалету, поскольку заниматься его воспитанием, проводя большую часть времени на работе, – довольно проблематично.
Марфа, будучи 4-х месяцев от роду, конечно, уже имела довольно развитые инстинкты, поэтому в собаках, встретивших ее с доброжелательным любопытством, видела угрозу. И отвечала на нее вздыбившейся на загривке шерстью, устремившимся вверх распушившимся хвостом и многозначительным шипением. Передвигалась по квартире она исключительно боком. Шаня с Даной новой жиличке не досаждали, в отличие от Шаниной дочки Луши, которой едва исполнилось полтора месяца. Луша, по всей видимости, приняла кошку за живую игрушку и то и дело пыталась ухватить ее за хвост или за загривок, повалить на пол и помусолить. Как ни странно, Марфа щенка не боялась. Они быстро подружились – настолько, что ели из одной чашки, спали на одной подушке и носились друг за другом по всей квартире.
А в первую ночь я решила постелить Марфе матрасик в туалете – подальше от собак. Этот вариант ее не устроил. Перенесла подстилку в коридор. Собачки, разумеется, заняли свои места на диване. Я не успела даже выключить свет… Марфа, которая весь день шипела на собак и демонстративно гордо ходила мимо них, задрав хвост, недолго думая запрыгнула на постель и устроилась… прямо между Шаней и Даной! Как будто всю жизнь спала именно так. В эту минуту стало понятно, что проблем с адаптацией Марфы в нашем «собачьем» коллективе не будет.
Марфа оказалась удивительной кошкой. Самой ласковой из всех, какие когда-либо у меня жили. Она встречает меня, когда вечером я возвращаюсь с работы. Спит у меня в ногах. Обожает, когда ее гладят, при этом не просто подставляет голову, но еще и непременно сначала падает на бок, а потом еще и переворачивается вверх животом, громко мурлыча и вытягивая в разные стороны передние и задние лапы.
Марфа и Шаня – лучшие подружки. На их бесилки можно смотреть часами. Собака и кошка играют на равных: нападают друг на друга по очереди, сбивают с ног, тискают и валяют по полу. Шаня при этом грозно рычит, а Марфа устрашающе бьет хвостом об пол. Когда они начинают бегать по квартире – Марфа впереди, Шаня – за ней, становится страшно за все, что стоит на столах и полках шкафов. А после животные спят в обнимку на диване или в порыве нежности вылизывают друг друга. Такой любви между кошкой и собакой в моей практике еще не было.
Моя мама говорит про Марфу: ужасная кошка! Все потому, что та чересчур, на ее взгляд, любопытна. Кто бы что не делал, – Марфа тут как тут. Приносят бабушке пенсию, – Марфа непременно запрыгнет на стол и ляжет прямо на документы. Приходит сантехник или электрик, Марфа не успокоится, пока не проверит содержимое его сумок и чемоданов. Ну, а уж про своих и говорить нечего! Если бабушка вяжет, Марфуша ложится на журнальный столик возле нее и внимательно наблюдает за процессом, и при каждом удобном моменте норовит поиграть с клубочками ниток. Если я вышиваю, Марфа может прийти, удобно устроиться у меня на груди и, помурлыкав для приличия, начать ловить когтями нитку.
Однажды Марфа проглотила иглу. То есть предметом ее интереса была, конечно, нитка, но кто ж мог подумать, что она окажется вдернута в иголку. Когда я вошла в комнату и увидела торчащую из пасти иглу, то издала звук, неподдающийся ни описанию, ни воспроизведению. Кинулась разжимать пасть, но куда там! Марфа сделал последний глоток – и игла исчезла в ее пищеводе. Дело было ночью. Утром я посадила обжору в сумку и повезла в ветклинику. Иголку доставали под наркозом в течение сорока минут… Обошлось без полостной операции.
После этого я стала внимательно следить за тем, чтобы не оставлять на виду у кошки нитку с иголкой. Впрочем, это не спасло от еще одной попытки поиграть в шпагоглотателя. Тут уж Марфа действовала совсем внаглую. Сидя рядом со мной, она воспользовалась случаем и вновь решила пожевать нитку. Я услышала чавканье, когда иголка, которая до этого момента была воткнута в ткань вышивки, уже вот-вот должна была оказаться в пасти. Сопровождая свои действия воплями и проклятиями, я схватила иголку за мгновение до ее очередного исчезновения…
Главное преступление Марфы – это поедание цветов. Когда она была маленькой, большие горшки я закрыла решетками, – специально для того, чтобы кошка не разрывала землю. Интерес к земле Марфа потеряла. Но цветы заборами не огородишь! И периодически я слышу нелицеприятные высказывания в адрес кошки от нашей бабушки, которая как раз эти цветы и разводит.
Однажды Марфа потерялась. То есть она не потерялась, а выпала с балкона. И, разумеется, пропала. Я искала ее три дня. Напечатала объявления с фотографией, развесила по ближайшим домам, в ветклинике, на автобусных остановках, предупредила соседей. Позвонила в управляющую компанию и попросила прислать сантехника, чтобы проверить подвал дома… Сантехник пришел. Меня с собой в подвал не взял, а к чужому мужику Марфа не вышла. Вечером третьего дня мне принесла ее соседка с 1-го этажа: шла, говорит, домой, вспомнила про вашу потеряшку, решила позвать. Услышав «кыс-кыс», оголодавшая кошка вышла из подвала и подошла к ней…
Увидев Марфу, я прослезилась: Марфушечка-душечка… А она, мыркнув, оттолкнулась от меня лапами, спрыгнула на пол и, как ни в чем не бывало, пошла по квартире – к радости прибежавших, соскучившихся по подружке собак. Окна на балконе я закрыла сетками. Но, думаю, наученная горьким опытом, Марфуша вряд ли рискнула бы спрыгнуть еще раз. Хотя… Кошка – существо загадочное.
Вот так мы и живем.
Ольга ОЖГИБЕСОВА,
художник Carl REICHERT